У группы компаний "Остов" во Владивостоке — планов громадье. Здесь и 9 гектаров в районе Второй речки под высотный жилой комплекс STARK и в целом под реновацию весьма депрессивной в прошлом городской территории. И участок на острове Елены — под жилой квартал и строительство моста через канал, отделяющий Елену от острова Русского. И, наконец, планы по намыву участка в районе мыса Кунгасного — также с целью реанимировать этот, пока еще очень далекий от цивилизованного градостроительного использования, район города.
В большом видео-интервью проекта " Портреты PrimaMedia" руководитель ГК Игорь Шаповалов утверждает, что идеи и решения урбанистики вполне применимы в серьезном девелоперском бизнесе и, более того, выгодны и для застройщика, и для жителей новых "квадратов".
"Портреты PrimaMedia" — серия прямых и открытых диалогов с настоящими экспертами, которым есть что сказать о мире вокруг нас и о нас самих в этом мире История и текущий момент, Россия и другие государства, место Дальнего Востока и Приморья на карте страны и мира, природа, культура и проклятые вопросы сегодняшнего дня — далеко не полный круг тем проекта.
Игорь Шаповалов и Виктор Суханов. Фото: ИА PrimaMedia
24 апреля с руководителем ГК "Остов" Игорем Шаповаловым беседовал руководитель сети информационных агентств PrimaMedia Виктор Суханов. Предлагаем вниманию читателя видео часового разговора, а также текстовую версию интервью.
— Игорь Леонидович, здравствуйте!
— Добрый день!
— Давайте в этот чудесный весенний и немного дождливый день побеседуем о недвижимости, о строительстве — в Приморье, на Дальнем Востоке, в России. Как вы оцениваете состояние рынка недвижимости с точки зрения специалиста в данной сфере?
— Безусловно, рынок недвижимости находится в непростой ситуации. Если не так давно была нормальная ставка рефинансирования, прогнозируемый горизонт для застройщиков, доступная ипотека, которая, фактически стала массовым явлением, высокий спрос на покупку жилья, то сегодня речь об этом уже не идет.
Ставка выросла, ипотека стала менее доступной, спрос упал почти вдвое — в той же Москве в первом квартале текущего года объем новых объектов на рынке недвижимости упал на 40%, потому что падение спроса влечет за собой падение предложения, ведь закон рынка никто не отменял.
— В этой связи — вопрос. Зачем тогда строить, если никто не покупает? Где вот эта масса нераспроданного жилья найдет покупателей?
— Я бы сформулировал это вопрос немного в другом ключе — насколько актуально сегодня для людей современное и комфортное жилье?
Здесь, наверное, стоит начать с невероятного объёма ветхого и аварийного жилого фонда в нашей стране, и, соответственно, таких же ветхих и изношенных коммуникаций.
Все эти миллионы квадратных метров требуют постоянного ремонта, но, и после его проведения, не набирают даже десятой части удобства и комфорта современного жилья с его энергоэффективностью, лифтами, новыми коммуникациями, панорамным остеклением, правильным благоустройством
Очень показателен опыт Москвы с проведением программы реновации, в результате которой тысячи семей уже улучшили свои жилищные условия, а город перестал тратить бюджетные средства на постоянные и практически бесполезные статьи ремонта ветхого и аварийного жилого фонда.
Поэтому современное и комфортное жилье — это более чем актуально. Вводя в эксплуатацию по 100-120 миллионов квадратных метров жилья в год, возможно остановить "волну" износа существующего жилого фонда, и если даже не победить эту ситуацию, то хотя бы ее затормозить
— А что говорят о современном рынке недвижимости мировые тенденции?
— К сожалению, в рамках страны мы от мировых тенденций немного отстаем, и одна из причин — массовое строительство "в полях", то есть, на окраинах городов, а то и за их пределами, на тех же бывших сельскохозяйственных территориях, которое практиковалась в 90-х и начале 2000-х. Безусловно, для застройщиков это было удобно — стройка никому не мешала, пространств было более, чем достаточно, высотность домов практически не ограничивалась. На выходе мы получали те самые "человейники", которые сегодня получают в свой адрес массу негатива.
Если смотреть на опыт Европы и США, то они прошли эту стадию гораздо раньше, и как раз строительство в полях привело к деградации этих уже застроенных территорий.
Дело в том, что людям все равно нужен центр города, нужна культурная составляющая, нужны рабочие места, социальное обслуживание, которые при застройке в полях практически отсутствуют. И люди вынуждены тратить часы на дорогу — на работу, в кино, в театр, в медицинский центр. Причем, это касается не только "высоток", но и коттеджной застройки, именно массовой.
Именно поэтому сегодня весь мир развивается вокруг концепции "пятнадцатиминутного города".
Вы, к примеру, знаете о том, что в Европе запрещено строить многоквартирные дома вне пешеходной доступности станции рельсового транспорта — электрички либо метро?
Виктор Суханов, руководитель сети PrimaMedia. Фото: ИА PrimaMedia
— Это у вас интересный получается ответ противникам точечной застройки. Когда говорят за или против застройки самого Владивостока, точечную застройку критикуют за то, что она нарушает привычный ход вещей. Вы же рассуждаете несколько иначе. То есть строить в черте города можно и нужно?
— К сожалению, точечная застройка воспринимается людьми негативно именно из-за того, что застройщики, как правило, просто ставят дом, не задумываясь комплексно о том, что он должен быть гармоничной частью города, а, значит, обеспечивать людей не только квадратными метрами, но шаговой доступностью досуга, работы, социальных объектов, общественных пространств.
Бороться с этим явлением можно и нужно с помощью мастер-планов городов. Тогда не будут появляться так называемые "спальные" микрорайоны, из которых требуется выезжать по любому поводу — в больницу, в кафе, на деловую встречу.
— Есть генплан, который представляет собой нормативный документ. А в чем суть мастер-плана?
— Да, генплан — это директивный документ, который ориентирован на вопросы землепользования, застройки и планировки территорий. Он выполняет регулирующую функцию, служит базой для разработки градостроительной документации и отвечает на вопросы, что, где и в каком объёме будет построено в течение определённого периода.
А мастер-план — это инструмент стратегического планирования, который носит декларативный характер, он позволяет выбрать желаемое направление развития и отличается от генерального плана меньшей детализацией. Мастер-план отвечает на более общие вопросы: по каким принципам будет развиваться территория, как она изменится через определённое количество лет и какие мероприятия понадобятся для внедрения этих изменений. Он отличается более высокой степенью проработки и детализации планировочных, архитектурных и ландшафтных решений.
Мастер-планы разрабатываются для крупных, многофункциональных проектов развития, таких как жилые кварталы, бизнес-парки, кампусы университетов и помогает определить долгосрочную стратегию и комплексный подход к развитию территории в соответствии с общей концепцией.
Поэтому при работе по мастер-плану появление таких домов-"одиночек" и "спальных" кварталов становится невозможным — всё идёт в комплексе, создавая максимально комфортную среду для жителей города.
— Но ведь старые дома до революции строились именно по генпланам, и сейчас исторические центры городов вызывают неподдельное восхищение — во многом благодаря именной той застройке.
— Да, первый прототип генерального плана появился в Москве в 1775 году, а генеральные планы в других городах России — в начале XIX века, заложив планировочную структуру центров городов и их дальнейшее территориальное развитие города.
И до начала массовой застройки "хрущевками" все шло очень неплохо — красивые дореволюционные здания, помпезные и потрясающие объекты сталинского периода с большим объемом озеленения, созданием парков и прилегающей инфраструктуры.
Но потом стали, что называется, "гнать метр", чтобы улучшить жилищные условия для максимального количества людей в кратчайшие сроки. Тогда уже никто не задумывался об эстетике, комфорте и прочих "излишествах" — строили, чтобы люди могли просто жить не в коммуналках и не в откровенных бараках. Последние. Кстати, являлись временным жильем, но ведь существуют до сих пор, и в них до сих пор живут люди, хотя условия в таких бараках никак нельзя назвать ни достойными, ни просто человеческими.
— Давеча я был в Биробиджане, там достаточно много таких двухэтажных домов из бруса. Очень крепкие, кстати, на вид. Большое счастье, кстати, было в свое время переселиться из землянки в такой двухэтажный благоустроенный дом.
— В послевоенное время — да, возможно, но вы же понимаете, что сегодня в таких условиях жить уже просто нельзя. В той же Москве совершенно справедливо уже запрещено строить квартиры площадью менее 30 квадратных метров даже в самых современных жилых комплексах. Это — минимальное пространство, необходимое для того, чтобы человек чувствовал себя комфортно в своей квартире.
Игорь Шаповалов, руководитель ГК "Остов". Фото: ИА PrimaMedia
— Кстати, во Владивостоке и, наверное, в каждом городе есть "гостинки". Это же, мне кажется, уникальнейший объект, многократно себя оправдавший и до сих пор приносящий доход своим владельцам.
— Да, но это максимально временное и дешевое жилье. Когда-то и из небольших квартир было принято делать студии, а студия — этот по факту та же "гостинка", это точно не комфортное жилье, тем более, если речь идет не об одном человеке, а о семье. Все говорят о том, что "страна вымирает", о том, что нужно больше рожать. Ну как рожать детей в студии 25 квадратных метров?
— Раньше же как-то рожали? Или раньше "деревья были большими"?
— Раньше и социальные стандарты были другие. Отдельная квартира, без подселения, не коммуналка, считалась настоящим счастьем. Есть одна комната, есть санузел, еще и кухоньку можно поставить.
Да, возможно, для 60-х и 80-х годов прошлого века это было прорывом, но сегодня — 2025 год. Другие требования, другие стандарты, желание жить не просто хоть как-то, а комфортно, достойно.
Поэтому я рад, что люди сегодня это понимают.
— А для чего вообще нужна эта история с 15-минутной доступностью? Есть ведь машины.
— Сегодня мировая урбанистика пошла именно по такому принципу как раз для того, чтобы люди отказывались от личного автотранспортом.
Существуют пять приоритетов развития современных городов. Первый — самый важный — максимальный приоритет отдается пешеходам, потом — общественному транспорту, третий приоритет — велодорожкам, четвертый — личному транспорту и пятый — парковкам. То есть, когда первые, например, три принципа отработаны на 100 процентов, люди начинают думать про четвертый и пятый. Чувствуете разницу?
Кстати, что касается общественного транспорта, то сегодня, если он не едет по отдельной выделенной полосе, его нельзя считать современным общественным транспортом, потому что последний должен гарантировать своим пассажирам поездку без пробок.
Возьмем, например, Амстердам. Будучи там, я по привычке решил вызвать такси, но таксист рекомендовал мне поехать на трамвае, потому что на трамвае поездка занимает 5 минут, а на такси — полчаса. Я так и сделал.
Скажу больше, потом я взял велосипед в аренду и ездил только на велосипеде. Крайне удобно, когда есть велодорожки, велопарковки и прочая соответствующая инфраструктура
— Я такое видел, по-моему, в Бельгии, лет семь-восемь назад, возле здания Европарламента. Я увидел велопарковку, двух— или трехэтажную. Меня это еще очень поразило.
— Вы знаете, законы города и общества работают, равное как законы физики. Мы можем сколько угодно пренебрегать законами Ньютона, но, если мы шагнем со второго этажа, мы попадем на первый этаж, а никак не на третий.
С законами города — то же самое. В мире нет ни одного примера того, как получилось создать транспорт, удобный для личного транспорта. Мне нравится один из постулатов урбанистики: чем больше мы строим дорог, тем больше получаем автомобильных пробок.
И, напротив, чем больше появляется тротуаров — комфортных, доступных, с хорошим озеленением, тем больше будет пешеходов, если мы строим велодорожки, появляются велосипедисты.
А сегодня, например, во Владивостоке активно используется небольшой электротранспорт — электровелосипеды, электросамокаты. К ним можно относиться по-разному, но это тоже часть эволюции городского пространства.
— Вы здесь больше говорите про регулирование этого транспорта?
— Его не просто надо регулировать, его надо правильно "строить". Сегодня появилось четкое понимание того, что нужно велодорожки отделять от пешеходов, например, зелеными насаждениями. Мы, кстати говоря, в своих проектах это реализуем — отделяем велодорожки от пешеходов зелеными насаждениями. Вы знаете, эффект впечатляет.
— Дорого же будет высадить столько зеленых насаждений на протяжении, не знаю, 50-ти километров?
— Встречный вопрос — сколько процентов от строительно-монтажных работ жилого комплекса будет составлять такое озеленение?
— Кстати, любопытно, на самом деле.
— Меньше одного процента, фактически — погрешность. Люди, которые занимаются строительством жилья, должны понимать, что озеленение это не просто веточку воткнуть или пару кустарников посадить. Должны быть деревья возрастом от семи лет и более, чтобы люди не ждали, пока это все вырастет и распустится. Застройщик точно не обеднеет, если так сделает — поверьте, я знаю, о чем говорю
— А если вернуться к панельному домостроению. Почему оно приняло такие формы, в которых не хочется жить сегодня, не хочется даже вообще находиться, хочется эти объекты все сменить на какие-то новые. По большому счету, цель-то была благая — людям улучшить жилищные условия.
— Гибкая планировочная структура здания и разнообразная пластика фасада должны быть возможны как раз благодаря несущему каркасу, а не несущим стенам. То есть, делая монолитный каркас, мы получаем любые планировки квартир, любые фасады. — от стеклянных до примитивных, хоть панели вешаем.
А касаемо панелей, здесь, опять же, вопрос реализации. Вы знаете, что в 1951 году, при Сталине уже начали задумываться над их использованием и в Москве есть экспериментальные дома с навесными панелями, которые выглядят просто прекрасно. Если бы мы шли именно по этом пути, то у нас были бы не "хрущевки", а "сталинки" — да, панельные, да, массовые, но это были бы великолепные, красивые здания. Но получилось то, что получилось
Между тем, есть целое научное направление — видеоэкология, родоначальником которого является доктор биологических наук, академик Международной Академии наук Василий Антонович Филин. И в рамках одного из исследований его последователи сделали поведенческий "срез" среди жильцов унылых панельных микрорайонов, и тех, кто живет в районах города, построенных в сталинский и досталинский период, по итогам которого была выявлен высокий уровень девиантного поведения именно среди первой группы.
Кроме того, есть определенные сложности в обслуживании таких домов. К примеру, до сих пор нигде в мире не решена проблема стыков в панельных домах, а это — протечки, промерзание межпанельных швов, постоянные ремонты.
— Кстати, а в мире продолжается еще строительство таких объектов?
— Я такого не наблюдал.
— А при сегодняшнем строительстве возможно ли на Владивосток, на другие города России какие-то решения применить, чтобы, условно говоря, и дом построить, и чтобы он красивым был? Вот я смотрю, опять же, на Владивосток, на Новосибирск, на Красноярск, на Краснодар, на Хабаровск… На мой взгляд, во-первых, кто во что горазд, а во-вторых — действительно очень спорные архитектурные решения. Я вот, помню, был в Барселоне, там, естественно, здания Гауди (Антони Пласид Гильем Гауди-и-Корнет (1852 — 1926), испанский архитектор — ред.). И все это, конечно, наводит на определенные размышления. Или по Москве гуляешь, тот же Шехтель (Фёдор Осипович Шехтель (1859 — 1926), русский архитектор, живописец и график — ред.)… При жизни они думали о том, что через 70, 100, 120 лет за то, чтобы просто посмотреть на их здания, экскурсоводы будут брать деньги? То есть можно "поженить" стройку с высоким искусством, высоким вкусом?
— Давайте говорить прямо — тогда люди вкладывали душу, искренне любили свою профессию, а не добивались показателей в миллионы квадратных метров. При этом застройщики оставались предпринимателями, но строили не только ради прибыли, но и с пониманием того, что их объекты должны развивать город, становиться его украшением.
И, конечно, нам есть чему получиться у наших предков, в первую очередь — правильному подходу к делу. Я всегда говорил и говорю о том, что на строителях лежит огромная ответственность. Они фактически создают среду, в которой люди должны не просто жить, они должны быть счастливыми, должны гордиться городом, в котором они живут, любить его. Именно так создается здоровое общество.
— Я читал про вашу работу в Подмосковье. А что является предметом вашей гордости, если таковой есть?
— Мы работаем не только в Московском, но и в Калужском регионах, в которых построили уже более полумиллиона квадратных метров. И все наши объекты строились и строятся только по авторским проектам, с авторской архитектурой. И каждом жилом комплексе мы с гордостью размещаем во входных группах именные таблички "Остова", потому что гордимся каждым из них.
— Кстати, почему именно "Остов"?
— Поскольку я — потомственный инженер-строитель, это слово для меня обозначает только одно — несущий каркас здания, на котором основывается вся его мощь, вся его красота.
Игорь Шаповалов и Виктор Суханов. Фото: ИА PrimaMedia
— Так чем гордитесь из сделанного?
— На самом деле я люблю все наши объекты, но всегда приятно получать высокую оценку нашей работы, что называется, со стороны. Например, за ЖК "Циолковский" в Обнинске (Калужская область) и другие наши объекты губернатор региона Анатолий Артамонов (возглавлял Калужскую область в 2000-2020 годах — ред.) отметил меня медалью "За заслуги перед Калужской областью" третьей степени.
Этим комплексом занимался великолепный архитектор, руководитель архитектурного бюро "Яуза" Илья Заливухин. Помимо самого ЖК, мы провели комплексное благоустройство, обустроили водную гладь, фактически — создали новый центр города в первом наукограде страны. Это точно является предметом нашей гордости.
В Наро-Фоминске (город в Московской области — ред.) у нас тоже достаточно много проектов. Один из самых ярких — рынок "Каравай", который был отмечен губернатором Московской области Андреем Воробьевым,
Вообще все наши жилые комплексы — это не только авторская архитектура, но и великолепная ночная подсветка, и обустройство прилегающих общественных пространств, и комплексное благоустройство, и концепция "двор без машин", и безбарьерная среда — перечислять, на самом деле, можно очень долго.
И, конечно, не могу не отметить наше общественное пространство в Наро-Фоминске. Это, пожалуй, первый и единственный пример грамотной и комплексной реновации исторического центра города, который ранее был промзоной.
Раньше здесь была закрытая от города и жителей река, к которой сложно подойти, отсутствие набережной, полная разруха в его центральной части. Складывалось ощущение, что находишься в центре города "за забором". По сути, заброшенная территория бывшего шелкового комбината разделила город на две разные части. Увидев эту удручающую картину, у меня появилась мечта — воссоздать город заново. Собрать его в единое целое, благодаря реконструкции географически-исторической части.
Мы начали реконструкцию исторических корпусов, построили за свой счет более 800 метров полностью благоустроенной городской набережной — с уличной библиотекой, кафе, спуском к реке, качелями, видовой площадкой и, конечно. велосипедными дорожками.
Кстати, велодорожки сейчас являются обязательным элементом всех наших объектов — даже если пока их не с чем увязывать, мы все равно фрагментарно оставляем эти места, чтобы в будущем, когда мы передадим городу территории, можно было бы связать велодорожки в единую сеть. За 20 лет работы в Наро-Фоминске мы уже построили в центре города более трех километров велодорожек и, как и ожидалось, количество велосипедистов в городе выросло в разы.
— А вот эта "15-минутная история" в Наро-Фоминске, она реализована?
— Да, потому что у нас в 15-минутной доступности от всех наших объектов находятся и рабочие места, и спортивные объекты, и объекты образования, и торговые центра, и рекреации.
Игорь Шаповалов, руководитель ГК "Остов". Фото: ИА PrimaMedia
— Это же город-"спутник" в Подмосковье, получается?
— Точно нет. Город-"спутник" — это фактически "спальник", рассчитанный на то, что люди приезжают в него только переночевать, а работа, досуг, социальное обслуживание находятся в Москве
Наро-Фоминск же — город самодостаточный, в нем есть практически все, что может понадобиться жителям, им нет необходимости ехать в столицу за досугом, покупками, медицинским обслуживанием или рабочими местами.
И нашу работу в нем, наверное, можно назвать своего рода социальным экспериментом, который получилось реализовать в отдельно взятом городе.
— Улыбаться стали больше люди?
— И улыбаться — тоже. Но, главное — мы смогли фактически сформировать не только новую городскую среду, но и новую культурную общность, создав на территории бывшего Шелкового комбината народный театр, гитарную школу, выставочное пространство, школу экскурсоводов, коворкинг-центр. Причем, для создания школы экскурсоводов привлекли знаменитого московского экскурсовода Филиппа Смирнова, и теперь уже его воспитанники проводят интереснейшие экскурсии для жителей и гостей города.
— А зачем это все? Вот построили объекты — и можно же дальше идти?
— Во-первых, это очень интересно. Во-вторых, я люблю смотреть, как меняется город, как меняются горожане.
— Доходная часть же от этого не формируется?
— Доходная часть формируется, но с весьма долгосрочным эффектом. К сожалению, сегодня многие — особенно строители — смотрят только в самую ближайшую перспективу: построили, заработали деньги денег, перешли к следующему. А мы: построили, заработали денег, вложили в окружающую среду, вложили в культуру и смотрим, как развивается город.
— На чем дальше будет заработок?
— Дальше появляются люди, которые, как говорится, голосуют рублём. И, если они готовы тратить деньги в родном городе, а не везти их в ту же Москву, если их устраивает уровень и качество услуг, которые они в нем получают, если их устраивает жилье, окружающая среды, значит, мы всё делаем правильно, способствуя развитию города. За примером далеко ходить не надо — за последние шесть лет население Наро-Фоминска увеличилась почт на четверть.
При этом, в других городах региона, которые находятся примерно на таком же расстоянии от столицы, такого эффекта, такого роста населения не наблюдается. То есть, люди покупают в них жилье, потому что не хватает на Москву, но они не чувствуют жителями этих мест, они хотят чувствовать себя москвичами, пусть и тратят для этого по 3-5 часов в день только на дорогу.
В нашем же случае люди хотят жить именно в Наро-Фоминске, кстати, в наши дома часто переезжаю москвичи, привозят своих мам, пап, бабушек, дедушек, детей. И это — тоже своего рода показатель и качества жилья, и качества жизни в городе.
— Вы упомянули набережную в Наро-Фоминске. Или вот я всегда в пример Сеул привожу. Там в центре города бежит чистейшая речка. Там птицы, там растения, это очень красиво. Мы во Владивостоке живем, и Первая, Вторая речки — ситуация, конечно, печальная. А старожилы говорят, что когда-то туда заходила красная рыба, корюшку ведрами черпали. Так вот, в Наро-Фоминске вы что-то с самой речкой сделали, или там от вас — только набережная, а вода зеленая стоит?
— Когда я впервые пришел на территорию, увидел все эти поваленные деревья, грязную воду, почувствовал этот отвратительный запах, я, если честно, ужаснулся. Как к этой территории вообще подойти, с какой стороны?
Кроме того, на прилегающей территории велась какая-то хаотичная торговля, работали всякие киоски, мелкие кафе, причем, вся канализация от них сливалась напрямую в реку Нара.
Поэтому первым делом все стоки мы перевели в центральную канализацию города на очистные сооружения, потом фактически вернули городу реку, доступа к которой у горожан в этой части города просто не было, обустроили набережную, почистили берега, сделали спуски красивые из лиственницы. И как-то появились у нас и рыбы, и утки — почти 300 штук, которые настолько привыкли к реке и городу, что даже зимой никуда не улетают.
Там, помимо велодорожки, есть удобная уличная мебель, шезлонги, прекрасное ландшафтное озеленение, подсветка, в том числе, подводная подсветка реки. Неудивительно, что наша набережная, где комфортно находиться в любое время суток, стала любимым местом встречи и отдыха жителей и гостей города.
— Я так понимаю, скоро в Наро-Фоминске нужно будет строить еще пару жилищных комплексов?
— Сегодня мы уже строим два новых ЖК, а в ближайших планах — строительство нового современного микрорайона на так называемом "острове", который тоже является частью бывшей заброшенной территории шелкового комбината. Кстати, этот проект "Город на острове" получил высокую оценку главного архитектора Московской области Александры Кузьминой.
— А у вас — российские архитекторы или только зарубежный опыт? Мы много с вами сегодня говорим про вашу насмотренность за рубежом…
— Ко всем нашим объектам, кроме проекта реновации исторического центра Наро-Фоминска, мы привлекали и привлекаем только российских архитекторов.
Но для разработки проекта реновации почти 10 лет назад мы провели тендер и по его итогам выбрали именно голландское архитектурное бюро.
— А наши не могут такое качество дать?
— Дело не столько в качестве, сколько в опыте. У голландцев — 20-летний опыт реновации именно промышленных зон. С учетом наличия на территории прекрасных исторических корпусов, которые нельзя использовать для постоянного проживания, мы привлекли голландцев, чтобы они, используя свой собственный опыт, могли предложить нам свои варианты использования и зданий, и прилегающих к ним территорий.
Но над проектом работали и российские архитекторы — это как раз тот случай, когда мы успешно перенимали опыт голландцев, а они в свою очередь, обучали и практиковали наших специалистов.
— Несколько вопросов про ваш жилой комплекс STARK на Второй речке. Вы мыслите в категории комплексного развития территории. Но я вот слышал такие оценки: был парк ("Фантазия" — ред.), был какой-то сквер, а сейчас будет строиться жилищный комплекс, соответственно — много машин, много людей, и так улица Русская запружена… Возможно ли в принципе Владивосток подвергнуть некоей реновации?
— Вы знаете, Владивостоку очень сильно повезло. Его миновала та массовая хаотичная жесточайшая застройка, которая была в "нулевых" под Москвой, под Питером, вообще в центральной части России. Центр города Владивостока остался "живым".
Да, вопросы есть, и их немало. Это и заброшенные промзоны, и отсутствие пешеходных связей, и разделение города на две части — до и после путепровода (Некрасовского — ред.).
С одной стороны, очень плохо, что этого нет. А с другой стороны это открывает огромные перспективы. Как я уже говорил, к счастью, не были застроены как попало в "нулевые" годы территории заброшенных промзон, которые есть и в центре города, и на побережье Амурского залива. Сейчас, благодаря механизму комплексного развития территории, можно вовлечь эти пространства в городскую сеть максимально аккуратно и эффективно. И для этого нет непреодолимых препятствий.
То есть Владивосток в плане перспектив развития внутри городской агломерации на ближайшие 50 лет может вообще никуда не выходить. У города — прекрасная перспектива качественного развития, которая должна быть реализована.
Игорь Шаповалов, руководитель ГК "Остов". Фото: ИА PrimaMedia
— Когда начнем?
— Мы уже начали. Например, в процессе строительства сетей для ЖК STARK, мы полностью ликвидировали все несанкционированные сбросы стоков в реку.
— А выше по течению?
— На этом участке мы провели обследование, передав результаты городской администрации, которая должна принять дальнейшие меры. Есть проект капитального ремонта ливневого коллектора и облагораживания берегов, но, пожалуй, логичнее, если говорить об этом будет мэр города.
Мы также взяли на себя благоустройство от проспекта Столетия до автомобильного моста: сделали гидрологический расчет, новое сечение, которое не позволяет воде в случае максимальных осадков выходить из берегов и топить долину Второй речки.
Мы также подготовили авторский проект благоустройства вместе с нашими знаменитыми благоустроителями — компанией "Конкрит Джангл" Феликса Машкова, в соответствии с которым на берегу Второй речки появится двухуровневая набережная.
15 сентября мы уже приступаем к фактическому обустройству берегов Второй речки и уже весной следующего года можно будет своими глазами увидеть, как может выглядеть речка в городской черте.
— А все-таки, чем ваш проект застройки отличается от других подобных? Так же жители говорят: "Сейчас к нам понаедет куча новых жителей, поставят машины свои, будут ездить туда-сюда… И мы все умрём!"
— Когда мы когда принимали решение работать с этим участком, мы проанализировали всю прилегающую территорию вокруг, поставив перед собой задачу по созданию самим комплексом благоустроенной городской среды вокруг себя, включая открытие качественных ресторанов, кафе, магазинов, салонов бытовых услуг. Ведь одна из причин, по которым люди уезжают из микрорайона в центр, заключается как раз в отсутствии таких объектов на территории.
— Я так понимаю, некие "Патрики" будут у нас скоро здесь.
— Не хотел так говорить, но да. Наша задача — создать здесь второй центр города, чтобы не было острой необходимости выезжать за его пределы для получения каких-то услуг или совершения покупок.
Это несложно, потому что участок немаленький — 5−6 гектаров, а с учетом благоустройства территорий вокруг комплекса у нас получается 9 гектаров. То есть мы сегодня при реализации проекта STARK возвращаем городу 9 гектаров современной городской территории с нормальным берегом Второй речки, с нормальными скверами вокруг и полноценной городской средой. Кстати, и велодорожки мы тоже начинаем там делать как обязательный атрибут современного города.
— Амбициозно. Интересно. Нужно будет тоже попросить вас провести экскурсию. Ну что ж, к острову Елены перейдем. Мне понятны ваши устремления в городе, а вот с Еленой… Моста — нет, только вплавь, я так понимаю. Так почему Елена?
— Эта территория не оставила меня равнодушным ни своим размером, ни своим уникальным положением и перспективой. Именно поэтому мы приобрели данную площадку.
А вопрос доступности решается довольно просто — делается небольшой мост с пролетом 50 метров через канал.
— "Небольшой мост". Небольшой мост, да. 50 метров.
— Вы же понимаете, что речь идет об очень большой территории — порядка 45 гектаров, которые планируются к развитию, поэтому мост — современный, надежный и красивый — это уже необходимость. Мы приняли решение строить его из железобетона, сделав обычные железобетонные конструкции со специфичной маркой бетона для того, чтобы они хорошо вели себя в морской среде.
Ничего сложного с точки зрения строительно-монтажных работ и сложности проекта в целом я не вижу. Мы встречались уже и с подрядчиками, и со строителями, и с проектировщиками. То есть обычная технология мостостроения.
И давайте не будем забывать о том, что у нас здесь хоть и не Крым, но тоже очень теплое море, другое дело, что мы не можем к нему подойти. У нас все люди ездят, получается, под Находку.
— Как у нас говорят: до моря у нас — порядка 5-6 часов, как раз до Таиланда можно долететь.
— Да. Хотя исторически люди купались внутри города.
— Я, когда был студентом, мы купались на Юбилейном.
— Да, люди купались везде, на всем побережье Амурского залива. Но я сейчас говорю о том, что необходимы пляжи на Елене, потому что там — чистейшая вода. И именно там, где вход в бухту Новик, мы планируем делать серию пляжей, которые уже предусмотрены проектом.
— Общедоступных пляжей?
— Да, конечно, мы не можем сделать не общедоступные пляжи. Но, однако же, с сервисом, с нормальной охраной, контролем, уборкой мусора, с предоставлением тех же лежаков, с завозом нового песка. Если вы помните, в свое время в центре города ежегодно на пляжи завозился песок.
Завезти песок — это вообще несложно и недорого, сделать нормальный пляж — тоже.
— Что, кроме рекреации, там, на Елене, будет? Там жилищный комплекс, я так понимаю, или гостинично-жилищный?
— Проектом предусмотрено строительство "пятизвездочной" гостиницы с коттеджными вариантами проживания, оборудованная пляжем, спа-центром, открытым подогреваемым круглогодичным бассейном на улице. Жилье также будет построено, но речь идет о малоэтажной застройке высотой до шести этажей с видами на море.
Что касается гостиничной составляющей, то сейчас мы выбрали компанию "Космос" и в ближайшее время подпишем договор.
— STARK и Елена — это единственные ваши проекты во Владивостоке? Или есть какие-то еще?
— Мы получили разрешение на создание искусственного земельного участка, в районе мыса Кунгасного.
— Страшное место.
— Да, не самая привлекательная территория: слева ТЭЦ, справа — железная дорога, золотвал. Но, это раз одна из ближайших от центра города неблагоустроенных территорий, которую тоже можно вовлечь в городское пространство. Отсыпать участок в море — не суперсложная задача, весь мир этим занимается. Россия, кстати, тоже не отстает, у нас очень огромное количество проектов, а под Санкт-Петербургом так вообще уже отсыпали все, что только можно и нельзя. Для России это уже обычно.
— Я живу во Владивостоке уже который десяток лет и не вижу, что это обычно.
— Были же более легкодоступные земельные участки. Зачем отсыпать в море территории, когда есть свободная земля? Тем более что во Владивостоке не было массовой застройки, есть, видимо, гораздо более доступные земельные участки.
— Почему снова Владивосток, кстати? Вы же в свое время уехали в Подмосковье, Калужскую область. И вот вернулись через какое-то время. Родина зовет?
— Приехал отдохнуть, вышли на катере в море с друзьями-москвичами, посмотрели Владивосток. У них был такой восторг — вот и я уже таким московским взглядом посмотрел.
— Наверное, гребешками накормили, свежей рыбой?
— Крабы, рыбалка — это все мое родное. Что-то екнуло в сердце, на самом деле. И видя огромный потенциал города, не раскрытый абсолютно, я осознал, что мои знания, компетенция и опыт будут востребованы, чтобы сделать из Владивостока современный красивый город, который будет конкурировать с другими городами России. И, в первую очередь, будет конкурировать за людей.
Я думаю, что эта задача — вполне посильная при таком великолепном море, такой великолепной природе, солнце, которое зимой для центральной России — роскошь. У Владивостока есть серьезные ключевые преимущества, которые можно будет реализовать.
— Владивосток будущего — так какой он? С вашей точки зрения, строительно-визионерской.
— С моей точки зрения, это должен быть современный морской город с нормальным плотным центром, но застроенным индивидуальными архитектурно красивыми, даже выдающимися проектами, которые соединят городскую среду в единое целое. Будущее — как раз в таком "зеленом каркасе", который соединит части города, сегодня разделенные, путем рекреации, путем создания пешеходной инфраструктуры.
Тут, конечно, нужно очень внимательно подойти к вопросу мастер-плана. Проанализировать, что мы хотим от этого города. На мой взгляд, это должен быть максимально удобный город, пешеходный, как раз по принципу 15-минутной доступности. Город, который предоставляет комфорт для проживания.
Сегодня огромный туристический потенциал Владивостока не раскрыт даже на пять процентов. И если мы говорим про рабочие места, то туристическая инфраструктура — наверное, это главное, на что можно сегодня опираться, планируя развитие города. Потому что промышленность во всем мире больше не создает рабочие места, все автоматизировано. А помимо внутреннего туризма в будущем будет еще и внешний туризм, тем более что мы находимся в месте максимально плотного проживания азиатского населения, колоссального количества людей.
Потенциал у Владивостока — фантастический, и наша общая задача — успешно и эффективно его реализовать.
